Ну я его, честно говря не читал, так как знаю весь сюжет наперёд. Поэтому интриги нет

давненько что-то (по тех.причинам) ничего не выкладывал...

Конан и слепая богиня

Леон да Коста

Conan a slepá bohyně

Leon da Costa

Перевод с чешского В.Ю.Левченко

Пролог

На городских стенах стояли Кетт и его подрастающей молодой орёл. Апрельское солнце ослепляло. Хотя пики близлежащих Карпашских гор ещё покрывали снега, в воздухе уже ощущался запах весны. Гигантские каменные блоки время от времени источали под воздействием теплых солнечных лучиков пар, вдоль дороги ещё виднелись сверкающие ледяные глыбы и снежные сугробы, но луга под крепостью Топраккале начали цвести.
Никто не осмеливался беспокоить раздражительного вспыльчивого властителя замка. Высокий, как и большинство местных мужчин, с горделивой осанкой, прошёл меж стволами распиленных на пополам чёрных сосен. Свежий ветерок шевелил грубой гривой тёмных волос, начинающих седеть на висках. На узком лице с квадратным подбородком выделялся орлиный нос, под которым виднелись когда-то тщательно подстриженные и густые усы. Глубоко запавшие тёмные глаза смотрели задумчиво на горизонт, где крутые гранитные пики окутывала наползающая сероватая мгла.
Озеро Венн, освобождённое от ледяного сковывающего панциря суровой зимы, отражало чистое голубое небо. Беспокойные волны хаотично омывали тёмную массу могучего бастиона, спускающегося вдоль берега до студёной воды. Его мрачное, внушающее ужас циклопическое сооружение грозно нависало над искрящейся водной гладью, словно массивный кулак гиганта, который стремится разбить зеркало на блестящие осколки. Бастион располагался в сорока метрах от деревянных мостков, единственного соединения с внешним миром – прямо на расстоянии выстрела из лука. И всё же для охраны врат от возможного нападения агрессоров, в стенах, словно изломы, находились узкие стрельни, из которых просматривалась дорога. А обитаемая часть(район) Топраккале являлся крепостью сам по себе. Образовывая три широкие низкие башни с тремя этажами, окружёнными зубчатыми стенами. Этаж связывались узкими винтовыми лестницами с люками-ловушками(опадающими дверцами) на каждом этаже. Во времена опасности каждый из них легко мог бы защитить даже один человек от многочисленных противников.
Грязная дорога от крепости, извиваясь, достигала неглубокой долины, где спокойно подрёмывал город Кармайра.
Кетт с наслаждением вдыхал холодный воздух. Зима была долгой. Из-за этого не скоро и трудно будет спуститься с гор в укрытую – защищённую горными вершинами от ветра покрытую цветами долину, и выпить  со старостою Харамом в таверне «У сломанного колеса». Кладовые Топраккале содержали замечательные вина, за которые не было бы стыдно и пред кешанскими торговцами, но не забудешь, что лучше пить с приятелями, чем в одиночку самому.

Кармуйра…Кетт мечтал. Там впервые увидел Таню. Пленился её нежностью. Уязвимой, хрупкой нежностью. Почти боясь пошевелиться, чтобы не исчезла с глаз.
Позабыл всё – и мягкие кожи и меха, которые его люди принесли продать и шерстяные одеяла, которые необходимо было купить. Домой возвратился в тот же день. Плакал, когда родила ему дочь. Уже минуло было пять лет, но ощущение горького разочарования до сих пор чувствовались так ярко. Так долго хотели сына ... Оба верили, что это удастся во второй раз. Мальчик появился на свет в ясную морозную ночь, в день зимнего солнцестояния. Мёртвым. Рождение истощило Таню, тихо умершую в слякотный февраль, на пороге ранней весной. Виски Кетта поседели. Охватила злоба.
Кармайра... Могучие стены тёмно-красного обожжённого камня, тверже скал. Узкие извилистые(кривоватые) улочки с деревянными дверями. Такие узкие, что пройти всегда может только один. Узкие окна с твёрдыми дубовыми ставнями. Любой дом как маленькая крепость. И всё же дома не лишены очарования. Белизна штукатурки летом отражала малиновые лучи заходящего солнца, а потом долго источало тепло до поздней ночи. Над террасами над выступами въездных ворот – местах, предназначенных для стражей – лучников(стрелков) – произрастали самшитовые деревья с глянцевыми, тёмно-зелёными листьями. Плоские крыши окружали балюстрады каменных сосновые шишки, увитыми рододендронами, лаврами и миртом. В жаркие летние вечера могучие платаны и тисы словно крыши укрывали сенью все ужинающие семьи. С желанной прохладой возникали музыканты с бубнами и свирелями. Мужчины притоптывали и хлопали в такт, женщины, звеня браслетами и украшениями, начинали танцевать.
Кармайра... Колокола, звеня, били тревогу. Мужчины стонали и вопили женщины. Сожжённые обломки домов и кровавые воды в колодцах. Пограничный городишко в то время, когда линия границ изменялась так же быстро, как правители на тронах – каждый день. Двойственный Топраккале. Город и крепость всегда оказывали друг с другу необходимую помощь. Когда орды разграбили пригороды, стражники Кетт преследовали их глубоко в глубь заморийских степей. А Харем объявил всеобщий сбор горожан и пришёл на помощь крепости, осажденной кофийскими наёмниками. Оченьхорошо, когда сражающийся человек с уверенностью полагается на такого не отступающего союзника.

Молодой орел с нетерпением пошевелился, переминаясь лапками плотно стиснул вонзая когти в лоскут кожи, лежащий на согнутом предплечье Кетта. Только недавно приручил его принимать пищу из рук.

– Спокойно, Тан, – тихо пробормотал он. – Подожди.

Солнце, вступающее в зенит, разогнало мрачные и тяжкие воспоминания. Сегодня хороший день для охоты! Порыв холодного ветра разбился о каменные стены парапета. Кетт сильно потянул за широкий посеребрённый пояс и пошёл вниз во двор.

Охота удалась, и пирушка продолжалась далеко за полночь.Когда начало светать, на ноги встало лишь несколько самых закалённых. Тан, устроившись на шапке, спокойно подрёмывал среди кровавых кусков мяса, игнорируя пьяный рёв остальных гостей.

– Подвинься, старый терпуг! - удар кулаком по дубовому столу, опрокинул пустую чашу из кованой бронзы. С треском последовал и подсвечник, украшенный рельефами летающих драконов. Свеча, потухнув, сильно обожгла обнажённое запястье Кетта.

Проклятие, которое последовало, было зло, ещё хуже был голос, которым его выкрикнули: опившимся голосом окрашенным беспомощной злостью. Это не был гнев по поводу опрокинутой чаши и погасшей горящей свечи, но над свалившимися невзгодами. Убийственный, горький, жестокий гнев. Гнев, порождённый и исходящий из глубокой скорби.

Тана изданный визг вывел из дремоты. Столующиеся смолкли. От бронзового котла, украшенного бараньими с головами, пробежал отблеск света от огня открытого очага, когда седая служанка быстро приблизилась с ним к дубовому столу. От горячего вина вверх до тёмного деревянного потолка вздымались ароматы – пары, источающие ароматы смеси корицы и ванили. Руки женщины заметно тряслись(дрожали). Хотя и вскормила Кетта вместо матери, помнила его первые шаги по всему двору и любила его как своего сына, теперь чувствовала страх. Поставила котёл перед хозяином так поспешно, что несколько горячих капель расплескалось на стол.

Кетта ей испуганный вид разгневал ещё более:

– О все запаршивевшие боги! Не можешь быть осторожной, дьяволица?

Старуха качнулась - сердце сжалось от удара могучего кулака мужчины.

– Прости, господин! Всемогущая Анахита мне свидетель, сделала это не нарочно!

– Проваливай со своей скурвившейся Анахитой! Где была, когда Тане умирала? Пусть та девка(сука) с зелёными бельмами лучше обратиться к жабам, которые итак видят лучше, чем она. А те её зелёные очи пусть вытекут, когда не может ни чем помочь! К чему такая богиня?

В примолкшем от ужаса зале повисла тишина, взорванная внезапно двойным громким треском огня, вдруг вспыхнувшего из очага(камина). Его мягкие отсветы пробежали по охотничьим трофеям, блеснув на круглых бронзовых щитах, украшены рельефами сцен битв. И из глубоких теней над оцепеневшими пирующими возникло жестокое властное лицо, нечеловеческое, источающее морозный холод, сияющее бледное лицо. Красивое, холодное, белое лицо Анахиты, недвижно застывшее и парящие в воздухе в двух футах выше пиршественного стола.
От водопада светло-золотых волос, поблёскивая, отражались серебристые блики. Ярко-зелёные глаза без зрачков и белков парализовали ужасом не видящего взора, который знает всё. Возмущённо сжатые от страшного негодования губы даже не шевельнулись, когда в зале услышали металлический голос богини.

– Не заслуживаешь смерти, мужчина, взроптавший на судьбу. Будешь страдать и терпеть ещё больше. Проклят будет весь твой род. Ни один человек не в силах отменить моё решение. Уже никогда больше не увидишь сияния глаз твоей единственной дочери.

Глаза Кетта лопнули, взорвавшись со страшной силой. По щекам хлынули блестящие прозрачные потоки, и властитель замка закричал от боли. Но и его сильный неистовый рёв не мог заглушить отчаянный детский крик. Плач маленькой девочки.
Утренний горизонт потемнел, внезапным неестественным холодом повеяло в зале, и ужасающее лицо исчезло так же внезапно, как и появилось.

1.

Высокий, мускулистый юноша напоследок, прощаясь, поднял руку,  маленькая девичья фигурка, направляющаяся на юг, ответно дружески махнула. Резко тряхнул гривой чёрных волос и расправил могучие плечи. Хотя ему едва ли  исполнилось двадцать, что-то в выражении его лица давало понять, что даже искушённый(опытный) боец в расцвете сил поступит  мудро, когда  решит разойтись  с ним по-хорошему. Особенно, если тот в плохом настроении, как теперь. Непроницаемые очи пылали, сияя холодной синевой, и свидетельствовали о северном происхождении. Пружинные гибкие движения напоминали вышедшего на смертоносную охоту зверя. Ножны из грубой серо-зелёной кожи скрывали широкий древний клинок, отполированный до зеркального блеска.
Прощание с девушкой из пустыни Элаши было искренним(сердечным), – и кратким. Хотя расставание  прошло открыто и радушно, не мог оградить себя от ощущения незначительной(лёгкой) виноватость, избавившись от неё только  почти с облегчением, когда та исчезла за горизонтом. Ещё раз оглянулся через плечо в сторону фиолетовых пиков Кецанкианских гор. Далеко в долине в небольшой сосновой роще, навеки упокоилась красавица Туэнн. И только ветер гулял по  пустынным безлюдным залам мрачного замка, где только тёмное пятно на полу напоминало о существовании некогда могущественного некроманта Нега.
Теперь, наконец, в желанную Замору, богатую землю с огромными городами, полными легко отбираемого имущества, таверн, прославленных(знаменитых) вкусной кухней и  обольстительных гнёзд роскоши и удовольствия, которые переполненных раскинувшими руки дарящие любовь, красавиц, как женщины в гареме шаха. Есть хорошая обувь, несколько серебряных монет в кармане, и сбоку - надёжный клинок. Что ещё можно от жизни желать! Конан из Киммерии ещё раз потряс головой, отгоняя навязчиво-путанные воспоминания, и уверенным шагом направился к нагорному плато, над которым возвышались контуры башен Махраабада.

**

"Миндаль! Солёный миндаль! Очищенный миндаль! Миндаль в сахаре! Купите миндаль! "

"Стой, свинья! Ей! Засранный глупец! "

"Свежий инжир! Апельсины! Лимоны! Плоды граната! "

"Сколько хочешь за шаль? Десять рупий! Бессовестный обманщик(жулик), столько денег за кусок шёлка? Выглядит словно в него твоей вшивой(паршивой) старухе, завертывали на ночь больную ногу! "

"Будущее, господин, прочту по  руке твоё будущее!"

Черновласый варвар ловко пробирался меж караванами верблюдов из южных пустынь, погонщиками скота из кочевников, и лавочек, переполненных товарами всех видов. Здесь предлагала ароматные золотистые финики, мелкие, сладкие лимоны  и сочный виноград загорелая женщина с фермы, обнажая прелести, не скрываемые от взоров  глубокий вырезом, воплощённая кровь и молоко. Возле неё пронзительно призывно покрикивала сморщенная старуха, согнувшаяся над лукошками(корзинками) с фисташками, миндалем и лесными*(в оригинале – бразильскими) орехами. Чуть дальше сосредоточенно трудился немного сгорбившийся мужчина с долотом(зубилом) в руке над колодой из здорового ясневого дерева, ожидая чтобы первого же прохожему, который только заинтересуется его резьбой,  схватить за рукав и, давно отрепетированным приёмом, начать  вести игру -торговаться. Напротив, прислонившись к столбу, стоял купец  в типичной для туранцев феске на обритой голове и заманчиво-навязчивым  голосом предлагал кхитайские разноцветные шелка и белоснежные вендийские кружева. Северянин на миг застыл, остановившись  у ограды с чистокровными жеребцами, восхищенно оглядывая  чистокровны породистых, горячих зверей, пристально(жадно) вслушиваясь в пламенные речи  продавца лошадей и предварительно, в душе наслаждаясь мыслью, что ночью тихо возвратиться, чтобы выбрать коня даром, бесплатно – не заплатив.

"Достойные мужчины, прелестные леди! Весёлые юноши, добродетельные девы! Ближе, ближе подходите ближе! Послушайте трогательную историю о грешной любви и ужасающем убийстве купеческой дочери, которая взаправду(на самом деле) случилась и которую пред вами сегодня добросовестно разыграет странствующая группа актёров Таураса!" – Звонкий сочный бас мужчины неудержимо разносился над всем рынком, привлекая и завладев всеобщим вниманием.
Коренастый комедиант с квадратным подбородком, широко расставив ноги легко удерживаясь на бричке(повозке), которая  служила ему временным импровизированным помостом, ударил по струнам  мандолины. Прикрыл впалые, пронзительные глаза, и его глас  ещё набрал большую силу, когда простую мелодию дополнил чистый(ясный) напев:

"Послушайте, люди дорогие,
Историю, от  которой похолодеет,
О купце и  смертоносном ноже.
У того мужчины была дочь, как цветок
Но не знал любви её рот(губы),
Когда по ночам ворочалась в постели."

Понемногу ритм барабана внезапно перешёл(сменился) на дробь, проявилось позвякивание тамбурина(бубна), и ворвались переливы весёлой флейты, и к игривому припеву этого хора рефреном присоединился  слегка охрипшим альтом пышной голубоглазой блондинки  и юной красавицы с длинными вьющимися каштановыми волосами и карими глазами затёнными густыми ресницами, запевшей чистым, почти девичьим тенором.

«Хэй, хэй! Вот так крошится печенье.
Хэй, хэй! Когда рождается страсть.
Но лучше напрасно тоскуя(страдая) вздыхать.
Чем корни букета цветов ощущать.
Хэй, хэй! Так на свете происходит.»

Около телеги столпились любопытствующие. Даже киммериец, захваченный(привлечённый) необычным зрелищем, подошёл поближе. Странствующих(кочующих) актеров видел впервые в жизни. По мере развития истории(сюжета), собравшиеся вокруг него люди присоединялись к песне и начинали притопывать в такт(ритм). Варвар ощутил неудобство – стало неуютно. Не был привычен к такой толчее и давке поблизости стольких тел, не позволяющих - мешающих  вытащить  меч и взмахнуть им. С ужасом осознал(понял), что оказался захвачен в плену в центре людского стада. Кровь начинала дико неистово вскипать в его жилах, когда высматривал  выход из давки толпы.
Вдруг ощутил у пояса лёгкое движение. Чья-то рука украдкой сбоку пыталась облегчить его пояс от мешочка с монетами. Мелодичную мелодию сразу же прервал ужасный выкрик:
"Пусти меня! Ой, это больно!"

Молодой человек с угревато-прыщавым лицом, почти мальчик, отчаянно пытался высвободиться от стиснутого дробящего захвата могучего кулака. Его длинные тонкие пальцы теперь беспомощно застряли в ловушке, сжимаемые северянином у полупустого мешочка с деньгами. Сила схватившего его человека устрашала, но ещё более  пугал мрачный взор горящих  голубых глаз.

"Прости, господин,  ослабла тесёмка у мешочка. Хотел поправить и подать." - Выступающие передние зубы и умные, шкодливые глаза больше всего делали жулика похожим(напоминающим) ласку.

"Подать ..." разъярённо фыркнул явно выразив, что   владелец кошелька денег не поверил в благосклонность, а об оказании благодарности даже не помышляет и на милость его рассчитывать нечего.

"Будь осторожен с этим парнем, не обижай! Пусти его! Разве не видишь, что тесьма у мешочка с деньгами ослабла. Потерял бы, если не вмешаться. Мог бы поблагодарить его!" – Верзила с кривыми ногами не пытался скрыть усмешку в голосе. Небрежно поигрывая с длинным, не менее трех дюймов, ножом. 

"Мукаффо, Джарир, так и будете просто смотреть, как  этот варвар нападает на  нашего друга Ардазира?" –  Хитро прищурился и  вызывающе осклабился, а с   широкого изогнутого лезвия клинка направил в глаза киммерийца отражение лучика  солнечного света.

"Научим этого гада манерам!"

"Конечно,  Кузман!"

Двое заросших хмурых парней с руками на поясах, подступили, приближаясь на шаг, Конану. Выглядели похожими, как два глаза. Отличаясь только тем, что у одного из них лицо было рябое от оспы. Юноша, названный Ардазир, неуверенно облизнул губы и быстро перевёл взор с гиганта варвара на верзилу. Казалось, что заступничеством своих приятелей доволен гораздо больше, чем  железным захватом варвара. Комедианты утихли(смолкли). Толпа давящихся зрителей быстро освободила место, где назревала схватка.
Киммериец одним движением вырвал мешочек из ослабевших еле шевелящихся пальцев  мелкого воришки и не спеша прикрепил его сзади к поясу:
"Идите своей дорогой, парни. Сегодня у меня хороший день."

"А то. И  будет ещё хуже, когда ... "–  верзила не успел  договорить.

Черновласый юноша напал стремительно, как гремучая змея. Одним единственным метким ударом кулака сбив Кузмана  на землю. О мостовую захрустели несколько выбитых зубов. Нижнюю часть лица залил хлынувший поток крови. С протяжно-сердитым рёвом и обнажив мечи  два приятеля бездумно - сломя голову бросились в атаку. Древняя, синяя закалённая сталь зловеще прошипела, когда юноша плавным движением вытащил её из ножен. Казалось, что отражает выпады обоих нападавших без малейших усилий. Лезвие его меча сверкнуло, мелькая стремительно, как бросок кобры, столь же непредсказуемо, также смертоносно. Пританцовывая между ними. Отбивал атаку одного и  без труда уклонялся, избегая и второго лезвия. В фанатично-ослеплённо стремлении  нанести решающий удар Мукаффа и Джарир мешали друг другу, путаясь и под ногами, но мускулистый юноша не предоставлял даже малейшего намёка на отступление. Хотя их было двое на одного, уже вскоре стало ясно, что численное превосходство ещё не всё.
"Стража! Городская стража!"
Бой, в котором  баланс сил начал изменяться, прервал крик нищего с открытыми язвами на обеих голенях. Банда воров, подобрав упавшего главаря, исчезла так, будто провалилась, словно её поглотила земля.
"О Ханнумановы сгнившие яйца!"
Конан с дикими глазами, переполненными жаждой убивать, расталкивал расступающиеся массы людей, напоминал жнеца, косящего поле спелого зерна. Не задерживаясь оглянулся и, далеко отпрыгнув, исчез в кривых(извилистых) улочках на противоположной стороне рынка. Снова замедлил шаг только когда был абсолютно уверен, что никто не смотрит и не преследует его.
Его грёзы и надежды быстро и легко разбогатеть в клоаке(стоках) цивилизации начали исчезать. Понемногу приходило осознание того, что выжить в большом городе  будет не так просто, как он представлял себе, когда странствовал по диким  пустынным местностям.

**

"Тот дикарь на рынке буянил, как сорвавшийся с цепи," –жалостно стенал приятный мужской тенор.

"Да, сорвал нам целое выступление," – расстроенно-угрюмо вторил ему звонкий бас.

"Но он красив. Такой могучий. И двигался, как дикий зверь," – протянул мечтательно хриплый женский альт.

"Вы, женщины, думаете только об одном," – ворчливо ответил бас.
"Но, но, Таурус, и о чём это ты говоришь?" – Промурлыкала женщина, и касаясь сзади  могучей  грудью  спины  коренастого владельца балагана.
"Успокойся, Каринна! Явился в самый разгар, сорвал представление, и из-за него только что потеряли доход. Соблазнилась мордой. Перестань."

Блондинка Каринна смутилась, обидчиво сдвинула брови, и голубые глаза сверкнули:
"Раньше бывал ко  мне милей."

"Это уже прошло давным-давно," – отрезал мёдоточивый тенор.

"Займись своим делом,  Кермар," – альт набрал обороты до пронзительных нот, едва прозвучал(дошёл) оправдывающийся ответ.

"Каринна, девонька, могла бы мне помочь, прошу? Иголка с ниткой в дрожащих старческих руках, хуже орудий с кхитайским огнём." –  Ласковый, добрый, тихий вопрос старика смог погасить(подавил) ссору в зародыше. На раздражённом раскрасневшемся вначале лице бывшей первой актрисы, ныне отвергнутой  любовницы, отразилось нечто от его доброты. Без дальнейших слов(молча, не произнеся ни слова), отправилась с  лысоглавым стариком с длинными белыми усами и прищуренными, яркими голубыми глазами.

"О, женщина! Как святая дева! Ангельская краса, но в душе – помойка..." вкрадчиво-убедительно, бархатным голосом закончил прочувственное  декламирование с презрительно-пренебрежительным утонченным уточнением.

"А ты тоже давай успокойся, Карагиз!  Зарн, ещё требуется дойти за дровами. Отправляйся, или замерзнем в ночи." – Таурус оборвал(пресёк) дальнейший разговор с незгибаемо-непререкаемым авторитетом владельца балагана.

Тщательно выбритый, худощавый костистый  не достигший пятидесяти лет, живой, юркий и гибкий парень, который за все время не промолвил  ни слова, без каких-либо дополнительных возражений встал и направился к лесу. Грозящая буря была предотвращена. Повисшая в воздухе напряжённость медленно исчезла.

"Плачешь." –  Старец с ясными глазами подошёл к Таурусу, поправляющему конскую упряжь, и тяжело присел. Уже слишком много повидал и мало из того было хорошего. Возможно, именно поэтому решился завести  заранее проигранную дискуссию. –  "Вспоминаешь, как за тобой, украдкой выбежала ночью только в одной рубашке и осталась? Была старшей дочерью фермера, не испугалась и осуждения. Тогда пришлось  вынуждено бежать аж за границу, прежде чем её отец смирился с тем, что его любимица сбежала с комедиантами, и перестал преследовать нас. И в Немедию до сих пор не осмеливаешься сунуться и показаться, хоть минуло(прошло) тринадцать лет. "

"Тринадцать несчастливое число,"–   вызывающе забурчал  Таурус.

"Стареет, хочет покоя. Дом с крышей над головой, дети," –  продолжал старик, как бы не слыша.

"Такого  никогда не обещал ей. Мы - комедианты, и дома не имеем.  И необходима актриса помоложе. Как сам заявил(отметил), Хикмет, Каринна постарела." В голосе владельца  звучала  созревшая неумолимая решимость.

" Говорят сегодня в замке праздник", быстро сменил неприятную тему старик. "Может быть приветят и актёров. Могли бы показать несколько наших лучших представлений, а не те дешёвые напевки для селян на рынке. Возможно, страсть и предательство при дворе кхитайского владыки Чан-Ю."

"Прости и жаль, что твои фрагменты(части) играют так мало. Сам понимаешь и знаешь – селяне и провинциалы не заинтересованы в высоких эмоциях и чувствах, овладевающих городскими вельможами(дворянством). Замок не велик, и внутрь попасть очень тяжело. Но твою идею стоит обдумать. Пойдём проситься во дворец сегодня, вымолим, прежде чем закроют врата."
Старец вновь вздохнул, но потом передумал и переминался с ноги на ногу.

"Хикмет? Но так,  вижу что ты  ещё чего-то хочешь..."
"Я ..." – глубоко вдохнул, автор пьес. – "Я о Карагизе. Он с нами недавно,  но уже играет главные роли. А его глаза,  что-то в них не то, нечто чуждое. Ничего о нём не знаем. Не верю ему." – Быстро выпалил старец, словно радуясь, что свои сомнения, наконец, высказал вслух.

"Игру Карагиза благословили боги. Он из нас – наилучший. Нет –  идеальный. И необходим нам. О своём прошлом не говорил, и нет времени для разговоров, но и о твоём также. Ничего не интересует, просто мой театр. Никто не хватает нас из-за него. Не может нам навредить".

"Рад бы обладать твоей уверенностью." –Хикмет неодобрительно сжал губы и недовольно заковылял прочь.

**

"Это было неожиданно" – Верзила из-за перевязанной челюсти с трудом  – очень плохо и невнятно  выговаривал слова. Из-под грязной повязки проступала(просачивалась) кровь.

"Ради Эрликовой печёнки, не мог ничего! Клянусь! " – Ругался Ардазир, заклиная беспокойно переступая с ноги на ногу в в углу воровского логова на окраине города. Над шепелявящим главарь банды глубоко в душе хохотал, хотя был достаточно разумен и мудр, чтобы внешне это не проявлять. 

"Выглядел как выкатившаяся деревенщина. Кто мог бы предположить, что его левая рука сравнима с сильнейшим из личной стражи(охраны) нашего ясного шаха! "

"О чём ты мне лепечешь. Ты должен предвидеть всё и украсть," кипятился  рябой Джарир.

"Теперь публично опозорил нас. Нам стыдно. Так что боимся высунуть нос на улицу. Будут на нас покрикивать все девки и шлюхи Махраабада. В следующий раз бросим(оставим) тебя выпутываться самостоятельно. Если бы Кавайра не закричал, что идёт стража, всё  могло бы для нас обернуться в конечном итоге гораздо хуже,"  вставил Мукаффа.

"Говорил уже, думал – это деревенщина, и  про него даже не подумал, что это может быть финт(трюк). Убежали, как заяц," – усмехнулся молодой вор, но когда увидел вытянутые перед ним кулаки приятелей, быстро стал серьёзным. "Большую часть денег  сохранили," – пояснил и торопливо начал выкладывать на стол разнообразные монеты всех видов: от золотых динариев и чеканных серебряных монет до нескольких медяков, используемых для платежей в городе.
Хорошее настроение вдруг улетучилось(прошло). Тот проклятый дикарь помешал реализации им задуманного плана. Сначала предполагалось, что ограбит и испарится – удерёт, скрывшись до встречи со своими партнерами – как обычно. Теперь раскладывал монетки честно – по справедливости по пяти кучкам и молча проклинал опрометчиво-ошибочный выбор жертвы. Затем ощутил облегчение, что буря прошла, и так легко отделался  просто насмешками в банде. Эти надежды не сбылись. Едва положил в столбик последнюю монету, сзади его схватили две пары сильных рук и поставили перед Кузманом. Последовал удар кулаком в живот. Следом – удар по почкам. И, наконец, ему чуть не сломали руку в запястье.

"Это было напоследок, прекратишь кричать! В следуфщий раз сперва осмотрифся-подготовифься, префде чем манить нас. " – Ардазиру шепелявость уже перестала казаться смешной. Он упал на пол и попытался прикинуться(симулировать) потерю сознания. Даже это не спасло его от града ударов, уверено наносимых по наиболее чувствительным участкам тела. И  обморок перестал быть притворным.
"Хватит, достаточно с него! Или его, говнюка, убьёшь! " – насмешливо донеслось до бьющих шипение из другого угла комнаты. Изуродованный язвами нищий, сидящий в углу, за всё это время не двигался.

"Если бы не имел такие умелые пальцы, не было бы жаль," – прошипел  Кузман. – "С варваром будет долгая игра. Найди его для меня. Как можно скорее. А ты о своей доле сегодня забудь, " – напоследок  с удовольствием пнул ногами бездыханное тело на полу.

"Убежал по направлению к северным воротам. Вероятно, будет искать ночлег в квартале «Аромата красного лотоса», не будет проблемой отыскать его там," – пояснил калека.

Трое мужчин, оживившись, вышли из комнаты.
Кавайра даже не шелохнулся,  неподвижно опираясь спиной о стену.
Через некоторое время Ардазир начал подниматься с пола. Со стонами  ощупал все кости. Оказалось, что все целы.
«С бандой надо заканчивать, это уже ясно. И самое время, о  Бел, выругался вполголоса  сам про себя. В палаццио(дворце) сегодня готовятся к празднику. Будет там уйма шныряющих людей,  и он легко затеряется в бурлящей суете(сутолоке). Такого времени выжидал давно. Смыться из города, и представиться как богач, объявившись лучше всего на другом конце света. Только ещё  стянуть в  замке какую-нибудь мелочь, если удастся.»
Неуверенно поднялся на ноги и, спотыкаясь, заковылял к двери. На нищего у стены на него даже не взглянул. Так и не смог увидеть, что  Kавайра пошёл, словно тень за ним. Так быстро, что  полностью забыл хромоту.

**

Пресловутый квартал(район) «Аромата красного лотоса», не заслужил в городе добрую репутацию. А притон «У козы» Тамира пользовался пресловутой известностью даже в самом районе.  Обладал однако одним большим преимуществом -  был самым наидешевейшим.
Могучему статному киммерийцу даже пришлось склонить голову, когда хотел пройти в дверь. Внутри его встретил(приветствовал) удушливый мрак, нагруженные запах капусты, баранины пережаренного сала, мочи и потных мужских тел. Пришлось даже остановиться на мгновение, чтоб осмотреться при переходе от яркого света в тёмный задымлённый густыми клубами дыма сумрак. Низкие потолочные балки, более здоровые, чем бедра взрослого мужчины, были дочерна прокопчены чадящим дымом  мерцающих лучин. Опилки на полу, наверное, помнили первого короля Атлантиды, и с тех пор на них извергло блевотину  столько выпивох, сколько высокородных(благородных) владык занимало(восседало) трон этого легендарного континента за  долгие столетия до того как он исчез в холодных морских глубинах. Северянин в отвращении невольно сжал ноздри и плюхнулся на шаткую лавочку(скамью) вдоль короткой стены комнаты, так чтоб прислонившись к ней прикрыть спину и получше осмотреться. Кувшин(жбан) тёплого пива, кусок жёсткой говядины на кости голени и чёрствый хлеб пока сполна исполнили все его пожелания.
Выпивохи притона, которые  при входе неизвестного мужчины смолкли на миг, снова расходились до обычного пьяного шума и кутежа. Пёстрая смесь мужчин  разных народностей имела нечто общее - безоглядную жадность к деньгам и презрение ко всяческим правилам людской порядочности. Прислуживали женщины с очами, холодным и жестким, как и у их гостей. Пожалуй, только жадность в них светилась ещё больше. Всех больше шума производили приказчики вендийских купцов с головами обернутыми кусками грязной ткани, которые поспорили о чём-то и рассорились с торговцами перегонщиками кофийских лошадей, сидящих за тем же  столом. Чуть далее и  более спокойно обсуждал  грязную сделку  туранские контрабандисты наркотиков   далёкого Востока, так ценящихся в распутных заморийских городах. На другом конце комнаты мрачно приканчивал(допивал) неизвестно который по счёту кувшин дешевого вина зембабвийский чёрный гигант, по-видимому телохранитель одного из купцов. Бросал чем дальше, тем всё более дикие взгляды на своё окружение и, видимо, не мог дождаться, чтобы на наброситься на первого же, кто даст любой повод или предлог. Меж ними без устали шныряли местные жулики – отребье –  воры, сутенёры и шулеры. Те  явно были как дома, не могущих похвастаться роскошными одеждами, безупречными манерами и внешностью, но  умеющих привлекать простаков, втягивая в азартные игры в кости или покупку на одну ночь двенадцатилетняя девочка бритунского благородного дома, которая, безусловно, всё ещё девственница. Промывали глотку разбавленным пойлом – подобием помоев в блаженной уверенности, что на данный момент не подчиняются никакому распространённому закону, нежели закон сильнейшего, и что, если не будут  слишком много и пристально таращиться(всматриваться) в лицо своего рядом сидящего за столом, то  будут избавлены и от его внимания.
Конан уже  готовился кинуть несколько пар медяков обслуживающей его девке,  решив провести ночь где-то   у ворот города на одном из парапетов, нежели в завшивленном  паршивом заведении Тамира, когда притон вдруг смолк. По обшарпанно-истёртым(изношенным) каменным ступеням в притон спустилась женщина. Она была тщательно укрыта – окутана  в тёмно-синий бархатный плащ с капюшоном, накинутом на голову, зелёные глаза сияли из полумрака, проступали её изящные изгибы и незначительные детали, однако, выяснилось, что одеяние не скрыло красавицу. Удивлённую тишину разорвал сминающий рёв и грохот, когда парни начали вскакивать, поднимаясь со скамеек и стульев. Таинственная посетительница(гостья) не избежала неприятного внимания. Ограждая(защищая) её окружение из шестерых мужчин, вооруженных с коротким кинжалами на поясе и длинными кожаными кнутами, оканчивающимися увесистыми острыми шипами и металлическими шариками в руках. По таверне пронёсся шелестяще-хриплый вздох, и разочарованные мужчины вновь опускались на свои  места.
Необычные посетители направились к Конану и окружили со всех сторон его стол. Закутанная женщина села прямо напротив него. Юноша остался бесстрастно-равнодушным. На лице не шелохнулся ни один мускул, но глаза сверкнули, вспыхнув синевой льда. С виду  казалось что даже  не изменил положение. В то время как левой рукой схватил кувшин и отпил глоток, правую словно невзначай приблизил к мечу.

"У нас в городе появился важный гость  из дальних северных гор и равнин. Добро пожаловать в Маахрабад, чужак(незнакомец)! " произнесла женщина  тихим, слегка насмешливым голосом.
Ласково-масляный, мягкий тоном, как бы скрывал острые стальные когти. Вызов, угрозы и обещания одновременно. Варвар ощутил, чувствовал, как поднимаются щетинясь волосы на загривке, а в подбрюшье  растекается  жгучий жар.

"Кто ты? Что от меня хочешь? " спросил он хрипло.

Незнакомка наклонилась, перегнулась через стол и чувственно-соблазняюще и вблизи взглянула ему в лицо. Голова закружилась от горького запаха арники и жасмина.

"Имя не имеет значения. Помоги мне, прошу! Пойдём со мной. Не пожалеешь," добавила многозначительно  и начала подниматься из-за стола.

"Подожди! Если от меня нечто хочешь, то  должна рассказать мне немного больше! " – потянул  её шелковистое предплечье, возвращая  опять на место.

Охранники разом встрепенулись, насторожившись, готовые как один, получить от своей хозяйки(госпожи) лишь кивок, как повеление начать  сеять насилие и страх. Отдёрнув руку и освободившись изумлённо обернулась,  уставилась на варвара взором сверкнувшим изумрудными искрами.

"Так никогда не делай! Могу на тебя перевернуть тяжёлый дубовый стол и переломать обе ноги, также можешь неслабо получить и от  моих воинов. Очевидно, ещё не видел, как бьёт(хлещет) кнут в опытной руке. Это увечье пронесёшь на всю жизнь – если его перенесёшь и  выживешь. Однако излишне провоцировать проверку сил друг друга," – смягчился внезапно тон её голосом. – "И я в твоей власти так же, как и ты  в моей. Вправду необходима помощь. И предлагаю заработать золота настолько много, что тебе такое даже никогда и не снилось. Будешь доволен,  награда  может быть ещё выше ... "

Киммериец рассмотрел её. Женщина, похоже, не обманывала. Выложила(выказала) и   милость и  немилость – всё как и есть.

"Тогда пойдём," прорычал он. "Но смотри – будь осторожна. Обычно  женщин не убиваю, но если захочешь подвести и обмануть, не стану колебаться."

Варвар нехотя встал и, демонстративно игнорируя шестерых человек за своей спиной,  вышел без  оглядки из таверны.
Женщина с зелёными очами укрытая капюшоном удовлетворённо улыбнулась и последовала за ним маленькими плавно-изящными шагами, прикрываемая и охраняемая  сзади воинами. Трактирные выпивохи устремили взоры пристально наблюдая за своими кружками и кувшинами, пока дверь не захлопнулась за последним из воинов с хлыстом в руке. И прошло ещё достаточно много времени, прежде чем разговоры за дверями возобновились с прежней буйной разудалостью.
В то время, когда к «Козе» Тамира прибыл Кузман с двумя друзьями никто из присутствующих выпивох о случившемся необычном визите (произошедшем  событии) уже и  не знал, да и  не хотел.

Отредактировано Vlad lev (2013-04-13 17:35:59)

Там далее всё относительно скромно - даже на +16 -не тянет