новый рассказ, только что дописал.

Осенний лес пребывал словно в полудреме, робкие лучи солнца с трудом пробили свинцово-серые облака, и легли на землю. Над низинами и болотами стелился густой туман, багровые листья мокрым ковром лежали на земле. Красавец-олень поднял голову и насторожился, рядом раздался крик испуганных птиц, и грациозный зверь сорвался с места. Тут же  треском из чащи выломился человек, и упал на пожухлый папоротник. Оторвав лоскут от лохмотьев, он перевязал длинную, но не глубокую рану от стрелы на предплечье. Двумя дюймами бы левее, и висеть руке плетью, но и так невесело,  с каждой вытекшей из вен каплей крови сил все меньше. Его подстрелили еще до полудня, почти пять часов назад, и суматошное бегство то и дело заставляло рану раскрываться. Самое плохое было то, что кровь, стекая на землю, давала врагу дополнительный след помимо отпечатков ног.
Неподалеку раздался собачий лай, человек затравленно оглянулся, жесткие черные волосы падали на молодое лицо, еще не знавшее бритвы. Легкие казалось лопнут от жжения, в боку кололо, а ноги будто налились свинцом. Его гнали как дикого зверя, сначала из Медуллы, а теперь по этому лесу. Вообще-то наемники следопыты аховые, и беглец уже обнадежился, что его след затеряется среди чащобы, но увы, барон Амилус предусмотрел такой ход событий и отправил вслед за беглецом свору натасканных на дичь собак.

Все началось там, где сходятся две самые северные аквилонские провинции, Орискона и Гандерланд, недалеко от этих мест берет свое начало Громовая река. Именно здесь, где горы Гандерланда переходят в поросшие лесом Горалийские холмы, стоял городок Медулла, последнее крупное поселение перед границей с Киммерией. В ясную погоду из Медуллы были видны занесенные снегом вершины Киммерийских гор.
В двадцати милях южнее Медуллы дружинники барона Амилуса, не без помощи следопытов обнаружили неглубокую пещерку у реки, где обитал Тринн-браконьер и его сын Карс. Барон давно имел зуб на Тринна, он был единственным, кто мог в лицо сказать вельможе о том, что выбиваемые им налоги непомерно велики. Амилус, маявшийся похмельем, тут же углядел в этом смуту, и не долго думая сжег дом бунтаря. В том пожаре погибли почти все родные «бунтовщика», кроме сына, Карса. С ним Тринн и ушел в лес. Славное прошлое, проведенное на ратных полях, и в дебрях Боссонии помогло Тринну не только не умереть, но и с относительным комфортом существовать. Так они и жили, меняя убежища, путая следы и отстреливая зверя и птицу в баронских лесах. Водить за нос Амилуса получалось несколько лет, пока тот не догадался нанять опытных следопытов. Тогда-то их и нашли, самого Тринна тут же повесили, а сыну повезло, и он сбежал.
Выждав примерно месяц Карс заявился в Медуллу, где и жил барон. И уже через неделю у него созрел план, как отомстить за семью. Амилус как раз собирал гостей, для охоты, которая должна была начаться через пару дней. Звери за лето поднагуляли жирок, а охота в этих местах всегда была хороша. Кто же откажется отведать копченый олений бок или жаркое из кабана, особенно если сдобрить трапезу острой подливой, да местным ягодным вином или хмельным медом?
Расчет Карса был на то, что барон как и раньше устроит пир на открытой террасе своего поместья. Амилус всегда кичился показной роскошью и возможность лишний раз щегольнуть богатством перед гостями, да и горожанами упускать не хотел. Карс за дни пребывания в городе выбрал подходящее местечко неподалеку, на крыше соседнего здания. Там он и сидел со своим охотничьим луком в руках, тетива уже была надета, и оставалось дождаться только подходящего момента. Ветра почти нет, в руках - хорошо знакомое оружие, чего еще желать. Хотя не мешало бы подойти поближе, да уж риск был бы тогда сильно велик.
Вот и барон появился. Как вырядился, любой петух обзавидуется – сплошь золотое шитье, парча, шелк и соболий мех. Карс терпеливо выжидал время, когда барон сядет и прочно погрузиться в веселье. Знатные гости выглядели не сказать скромнее, просто одежда была подобрана с большим вкусом и по крайне мере позывов к тошноте не вызывала. Дети Амилуса тоже были тут, два великовозрастных лба, Дион и Промеро, знай только вливали в себя кубок за кубком вино. Ниавен же, дочь барона, лишь кривилась, глядя, как напиваются братья и отец. Ходили слухи, что Ниавен была не только красива, но и умна, и теперь, когда ее окружали пьяные гогочущие гости и родственники в это почему-то верилось. Отголоски пира заставляли праздно шатающихся горожан постоянно посматривать в сторону терассы, заставляя барона Амилуса раздуваться от гордости, и задирать нос все выше.
Карс пошевелил затекшими конечностями, еще немного и оставалось лишь подняться, выпустить стрелу и снова скрыться за дымоходом трубы. Но тут он заметил на соседней крыше двух лучников. Они пока его не видели, но это только вопрос времени. Интересно, они тоже пришли за Амилусом? Оттуда расстояние еще больше…
Карс пребывал в раздумьях недолго, убить Амилуса это его долг, который он должен вернуть лично, без помощи кого-либо. Он выступил из укрытия, краем глаза увидев краткое замешательство лучников на соседней крыше, и выпустил стрелу. Тринн имел все основания гордиться своим сыном, стрела пролетела восемьдесят ярдов и ударила барона в грудь, свалив его со стула. Правда вместо горестных воплей до Карса донесся крик полный ярости и гнева. Амилус багровый от злости, но невредимый, яростно сквернословил.
Его спасла кольчуга под праздничной одеждой, стрела с широким наконечником тут была бесполезна. Тут же кто-то из стражников громко заорал и ткнул рукой в сторону того места, где прятался Карс, и тут же другой заметил двух лучников на соседней крыше.
«Потрохи Цернуноса!» – выругался Карс, рядом засвистели ответные стрелы. Вот тогда-то случайная стрела его и зацепила, он потерял равновесие, и поскользнулся на мокрой крыше. Пальцы тщетно пытались ухватиться за дранку и неудачливый стрелок свалился на землю. В довершение ко всем неудачам раздался сухой треск, возвестивший о том, что лук сломался. Уголком глаза Карс увидел, что к нему бегут стражники, пришлось нырнуть в ближайший переулок, потом путая погоню, еще в один. Снова через лабиринт улочек, за спиной поднимался гвалт и суматоха.
Тут беглец и выскочил на человека в плаще, которого видел на соседней крыше, невольно замедляя ход. Посмотреть было на что, наемник в полумаске из шарфа, двумя мечами отбивался без видимых усилий от трех людей Амилуса. Первому он подрубил колено, еще одно скупое движение мечом и располосовано горло. Второй купился на обманное движение и получил секущий удар по глазам. Третий запаниковав повернулся намереваясь сбежать, но мощный удар по ногам сзади поставил стражника на колени, мечи большими ножницами сошлись на шее. Карс нырнул назад в переулок и с помощью бочек снова выбрался на крыши. Наверняка теперь город перетряхнут сверху донизу, а поэтому из него нужно выбираться, здесь у него нет шансов.
Остальное он почти не запомнил, череда кривых узких улиц и переулков, растущий за спиной переполох, суматошное бегство слились в один кошмар. В себя Карс пришел на крепостной стене. До земли было не меньше шести ярдов, но повиснув на руках он сократил это расстояние почти  до трех. Земля больно ударила по ногам.

Усталость сделала свое черное дело, и беглец, поскользнувшись на мокрых листьях заскользил по косогору вниз, тщетно пытаясь остановиться. И без того рваная одежда не выдержала подобных испытаний, и окончательно стала похожа на лохмотья. Быстрый спуск закончился падением в небольшую запруду. Холодная вода встряхнула Карса, и он с надеждой осмотрелся, надеясь найти хоть какое-то укрытие, тщетно пытаясь себя убедить, что собаки его не заметят. Ничего подходящего. Солнце тем временем зашло за тучи и заморосил мелкий дождь. Карс сплюнул и зашлепал вниз по течению мелководного ручья, надеясь сбить собак со следа. Теперь беглец искал подходящую цепочку камней, или поваленное дерево, чтобы выйти из холодной воды не оставляя следов на влажной земле.
Миля осталась за спиной, Карс уже перестал чувствовать израненные об острую гальку ноги, которым и так в последние часы досталось.
Наконец Карс увидел дерево, комлем лежащее прямо в ручье, но единственное что он себе позволил, так это лишь немного отдышаться. Если бы не его детство, прошедшее здесь же неподалеку, так он несомненно бы воспользовался первой же возможностью выбраться из ручья незамеченным. Но годы проведенные с отцом-браконьером не прошли бесследно, путать следы и погоню для беглеца было делом привычным, если не сказать обыденным.
Карс воспользовался минутной передышкой и осмотрелся, холмы заросшие лесом, и вздымающиеся в полумиле, были ничем иным, как Горалийскими холмами, которые дальше, на северо-востоке переходят в Киммерийские горы.
Поборов желание вылезти из воды беглец скинул разодранную меховую накидку и бросил ее подальше от ручья, замедляя погоню и сбивая след. Второе подходящее место он тоже пропустил, и лишь на третьем вылез на лишенный коры ствол дерева.
Карс уже переступил грань, отличающую его от животного, разумная, человеческая оболочка рассыпалась как глина на солнце, осталось лишь животное начало, руководствующееся только инстинктом выживания. Он уже неосознанно вел себя как дикий зверь, он не оставляя следов прополз по стволу дерева, прямо к кромке леса. Густой ельник помог бы укрыться от людей, но не от собак. Беглец непроизвольно, сам того не замечая оскалился, как загнанный дикий зверь, готовящийся продать жизнь подороже. Собачий лай раздался уже ближе, но это был лай всего двух собак, видно преследователи разделились.
Карс снова осмотрелся, но ничего похожего даже на дубину не заметил. Да и много ли она стоит против мечей, рогатин и арбалетов преследователей? Беглец наступая на камни перебрался к огромным базальтовым глыбам, величиной с повозку, надеясь спрятаться там. Тело жадно молило об отдыхе, глаза искали хоть какое-то убежище от погони. Но тщетно, ничего подходящего не было и близко, пришлось снова бежать. Колючие еловые лапы хлестали по телу беглеца, едкий пот заливал глаза. Все это закончилось тем, что человек поскользнулся и свалился на землю, ушибив о булыжники левое колено. Сердце бешено стучало, грудь ходило ходуном, левая нога буквально онемела. Сквозь рваную штанину тут же стал виден наливающийся фиолетовым синяк. Через полчаса он и идти-то с трудом сможет, что уж говорить о беге… Мозг уже понимал, что это конец, но глаза продолжали обшаривать окрестности, пока не наткнулись на нишу. Это была все лишь выемка у подножия небольшого холма, поросшего кустарником. Призрачная надежда, но все же. Беглец из последних сил добрался до импровизированного укрытия. Оно было небольшое, не больше двух футов в глубину, под скальным карнизом, но на него была последняя надежда. Сердце колотилось, казалось так же громко, как колокол, тотчас возникла мысль что преследователям найти его будет проще простого, достаточно просто идти на звук. Беглец непроизвольно вжался еще глубже и почувствовал, что теряет равновесие. Пальцы скользнули по гладкому камню и едва нашли опору. То что он считал стенкой ниши оказалось каменной дверью.
Мозг только-только начал взвешивать опасность того, что может таиться за ней, от заброшенного подземелья до логова подземных тварей, а тело уже сделало свой выбор и судорожно рванулось в темноту. Каменная пластина крутнулась на шарнирах и беззвучно стала на место.
Беглец оказался на полу круглого помещения. Он быстро окинул еще не привыкшим к темноте взглядом все вокруг, но никто не спешил на него набрасываться и тут же приник ухом к узкой щелочке возле «двери», сквозь которую пробивался свет. Погоня была уже рядом, стражники громко переругивались, кляня беглеца. Потом раздался собачий лай. Сердце беглеца билось, как молот по наковальне.
- …следы пропали, Йорг, собаки как будто нюх потеряли. Клянусь Митрой не пойму в чем дело!
- Ищите! Осмотрите каждый камень, он где-то неподалеку, - раздался запыхавшийся голос.
- Нам бы передохнуть, - отозвался другой.
- Ладно, три минуты на отдых, пока со следом не определимся.
Раздался топот ног и совсем рядом шумно задышало еще несколько человек.
-  Дай хоть полчаса, меня уже ноги не держат!
- Амилус с тебя кожу сдерет, если узнает, что ты полчаса отдыхал. Ты же слышал, пока не найдем ублюдка, нам лучше не возвращаться. Лучше поторопиться.  Барон с гостями должен к вечеру объявиться, охота на человека – тоже охота.
- Не завидую я беглецу, барон в ярости. Десять монет пообещал за мертвого, или пятьдесят за живого.
- Собаки вроде снова след взяли
- Живо вперед! При таком дожде любой след за час исчезнет!
Звуки погони затихли, Карс получил передышку.
Что же, в город ему дорога заказана. По лесу рыщут наемники с собаками, а скоро тут и Амилус объявится. Беглец уже внимательнее осмотрел спасшее его убежище. Его глаза уже привыкли к полумраку внутри и обшаривали теперь все вокруг в поисках еды и оружия.
Больше всего это напоминало погребальный склеп, семи ярдов в поперечнике. Толстые колонны удерживали каменный свод. Пол засыпан прелой листвой и хвоей, принесенной ветром из светового окна сверху, прямо по центру свода. Через небольшое отверстие дюймов десяти свет падал прямо на крышку каменного саркофага, стоявшего на возвышении, к которому вели четыре гранитные ступени. Хромая Карс подошел ближе. И то, что находилось рядом с саркофагом, заставляло задуматься: высокий кованный шандал с семью черными свечами, кусок позвоночника с несколькими ребрами, раздробленная берцовая кость, проломленный череп, и как завершающий штрих все пространство перед саркофагом покрывали узоры, нарисованные чем-то багровым. Больше всего это походило на колдовские символы, а может и не символы, Нергал их разберет, но что кровь – это точно. Тут же, с балки свешивались крепкие веревки. Очень похоже на алтарь чернокнижников или некромантов, приспособивших старый склеп под свои нужды. Но выбор был небогатый, Карсу требовалась передышка, и хочешь - не хочешь, надо было пока оставаться здесь. Он продолжил осмотр, справа от возвышения, там, где когда-то был арочный вход, ныне заваленный, бил крохотный ключ, вода исчезала где-то под стеной. Карс оторвал лоскут от лохмотьев, намочил его в ледяной воде и приложил к ушибленному колену, надеясь унять боль.
Сразу за возвышением, обнаружился круглый очаг, выкопанный прямо в полу, примерно десяти дюймов в глубину, и выложенный булыжником. Тут же огромная вязанка дубовых поленьев, ящик с лоскутами березовой коры для растопки и несколько факелов. Рядом с очагом стоял грубо сколоченный стол, и два сундука в качестве скамей были накрыты овчиной. Над столом на широкой полке громоздилась кухонная утварь, медные и бронзовые закопченные котелки, несколько кружек и глубоких деревянных тарелок. А еще выше, на натянутых веревках висели пучки ароматно пахнущих трав.
На столе же стояла обычная плетеная корзина, ее содержимое всего несколько часов назад показалось бы несбыточной мечтой, теперь же после неожиданного спасения стало казаться, что не иначе сам Цернуннос помогает беглецу. Несколько отрезов мягкой ткани, пузатая бутылка вина, ножницы, небольшой нож, какие используют лекари, и десяток разнообразных деревянных кувшинчиков, оплетенных кожей. Из первого пахнуло какими-то травами, а вот во втором обнаружился черный мед, с запахом хвои.
«Как бы на радостях не свихнуться», подумалось Карсу. Он заглянул в закуток, справа от стола, образованный натянутыми на колья шкурами. Там оказался очаг поменьше, а рядом с ним находилась лежанка, заваленная ворохом шкур. Растопи как следует и можно спать в относительном тепле даже зимой, а шкуры на кольях не дадут теплу расходиться по всему склепу.
Беглец выбил искру на трут и от лучины зажег толстые свечи. Потом сбросил лохмотья и, кряхтя, занялся ранами. Вода из ключа была ледяной, но выбирать было не из чего, сжав зубы беглец вылил на себя студеную воду и тут же закутался в оленью  шкуру. Потом он промыл раны, водой и вином, затем наложил тонкий слой меда и замотал как следует. Рану от стрелы нужно было зашивать, пять стежков дались с трудом, руки дрожали, но зато края раны стянулись. Беглец немного передохнул. Потом пришлось заняться ногами, пальцы были сбиты, сплошь в синяках и неглубоких порезах, но серьезных ран не было. Беглец лишь промыл ссадины вином, и выкроил ножом пару обмоток из овчины для ног. Карс снова завернулся в шкуру и устало опрокинулся на лежанку. Раны нещадно саднило, но он знал, это пройдет. Все что было можно он уже сделал.

скачать весь рассказ