....

Развернувшись на пятках, киммериец зашагал вниз по гниющей пристани и взошел на борт галеры. Несколько взмахов его меча пустили ее по течению, и он подошел к (рулевому) веслу. Тигрица, медленно покачиваясь в вялом потоке, неспешно скользила к середине реки, пока сильное течение не подхватило ее. Конан оперся на весло, его мрачный взгляд застыл на завернутой в плащ фигуре, что торжественно лежала на погребальном костре, богатство которого было сравнимо с выкупом за императрицу.

V

Погребальный костер

Сегодня мы оставили странствия навеки;
Бросили весла, затихла ветра арфа;

И флаг кровавый больше не пугает мрачный берег;
Пояс мира голубой, прими обратно

Ту, которую Ты мне дал

- Песня Белит.

Рассвет снова окрасил океан. Алое сияние осветило устье реки. На белом берегу Конан из Киммерии оперся на свой огромный меч. Он провожал взглядом Тигрицу, которая, покачиваясь, отправлялась в свое последнее плавание. Не было блеска в его глазах, созерцающих стеклянную морскую зыбь. Волнующиеся голубые просторы лишились всей неземной красоты и загадочности. Жуткое отвращение сотрясало его, когда он глядел на зеленые волны, исчезающие в багровой дымке таинственной дали.

Белит была из моря; она придавала ему великолепие и очарование. Без нее оно гнало бесплодные, печальные и одинокие волны от полюса к полюсу. Она принадлежала морю; и его вечному таинству он (Конан) ее вернул. Он не мог сделать большего. Для него сияющее голубое великолепие моря было более отвратительным, чем густая листва, которая шелестела и шептала позади него об обширных загадочных дебрях, куда он должен будет окунуться.

Ничья рука не касалась руля Тигрицы, ничьи весла не несли ее сквозь зеленые воды. Однако свежий резкий ветер наполнял ее шелковый парус, и как дикий лебедь прокладывает путь к своему гнезду, она неслась по морю вперед. Пламя на палубе взметалось все выше и выше, облизывая мачту и окутывая фигуру, что лежала обернутая в пурпурный плащ в ярком погребальном костре.

Так ушла Королева Черного Побережья и, опираясь на свой покрытый багряными пятнами меч, Конан безмолвно стоял, пока красное сияние не угасло далеко в голубой дымке, и рассвет не расплескался румянцем и золотом над океаном.