Говоря о кино, не хочется в который раз говорить про деньги. Но, увы, именно деньгами измеряется зрительский интерес к фильмам и именно касса становится тем «социологом», который насчет состояния зрительских умов не ошибается.

Америка. «Прислуга». Скромный фильм без мегазвезд. Об отношениях чернокожих служанок и их белых хозяек, «рублевских девушек» по-американски… А в прокате собирает невероятные $170 млн. Что внятно говорит: тема расовых отношений не теряет остроты в стране, избравшей темнокожего президента. Но, может быть, потому он и избран, что все эти 60 лет снимают такое кино и пытаются найти ответы на сложные вопросы об общественном устройстве? И может быть, кино сделало для Америки не меньше, чем отважная чернокожая швея Роза Паркс, отказавшаяся в 1955 г. уступить место в автобусе белому пассажиру и положившая начало открытому гражданскому сопротивлению расовой сегрегации?

А теперь — Россия. У нас межнациональных конфликтов и точек напряжения уж точно не меньше, чем в США, но фильм на соответствующую тему не только не собрал бы никаких денег в прокате, он до этого проката даже не дошел бы. Говорю это уверенно — как человек, кинематографом в России занимающийся уже давно.

В США зрительский интерес — барометр общественных настроений. По тому, какие фильмы пользуются кассовым успехом, особенно если речь идет не о блокбастерах, а о фильмах со средним и небольшим бюджетом, можно определить, чем живет и о чем думает страна. Фильмом «Рокки», побившим рекорды бокс-офиса в далеком 1976 г., можно было измерить глубину депрессии, в которую погрузилась измученная вьетнамской войной и уотергейтским скандалом Америка. Простая и оптимистичная история боксера, сумевшего преодолеть враждебные обстоятельства, стала общенациональным сеансом психотерапии. Проняло даже членов киноакадемии, выдавших Сталлоне «Оскара», а ведь тогда же на «Оскара» номинировались «Таксист» Мартина Скорсезе, «Вся президентская рать» Алана Пакулы и «Телесеть» Сидни Люмета.

Только сказки

О чем же свидетельствует наш барометр? Какое в России общественное давление? Кто короли кассы и о чем говорит их успех? Свежайший пример — «Джон Картер», экранизация романа фантаста Эдгара Райса Берроуза. У нас он показывает феноменальный за три дня проката результат — $16,6 млн и две недели кряду занимает первое место по сборам. Тем временем на родине этот новый гигант стартует с мизерных $30 млн ($53,1 млн за две недели) на втрое большем, чем у нас, количестве экранов, что равносильно провалу — ведь он обошелся компании Disney почти в $350 млн, т. е. в примерную стоимость нового терминала киевского аэропорта «Борисполь» или дальневосточного оператора связи НТК.

Так почему российский зритель отреагировал настолько иначе на то же самое кино, «продвинутое» к нему теми же самыми роликами и билбордами? $16,6 млн за первый уикенд — это один из лучших стартов в новейшей истории российского кинопроката, к тому же случившийся без ковровой рекламной бомбардировки «Первого канала». Но на самом деле в том, что такая удача постигла фильм про марсианские приключения героя из исторического прошлого, нет ничего удивительного.

Страшно далек он от народа, им восхитившегося. А всех чемпионов нашего проката последних лет объединяет именно это — категорическое недоверие к насущной реальности в любых ее проявлениях, аутическое ее отторжение. Только фэнтези, фантастика или анимация ставят у нас кассовые рекорды. Все, что можно хоть как-то соотнести с реальной жизнью страны и людей, наши люди, придя в кинотеатр, полностью игнорируют. Все, что связано с социальностью, с реальными, а не мелодраматическими отношениями, если и доходит до экранов, проваливается с треском. Хотя, вообще говоря, кино, осмысливающее действительно происходящее и реагирующее на него, — неотъемлемая часть репертуара кинотеатров по всему миру. Драмы, человеческие истории, истории преодоления, истории, укрепляющие веру в жизнь, — их у нас мало, и по понятным причинам: даже и появившись, они чахнут без внимания. Трогательный, простой для восприятия, виртуозно сделанный фильм «Король говорит!» собирает в соседней с нами Польше $6,1 млн — больше, чем «Трансформеры 3» ($3,4 млн). У нас же ситуация разительно обратная: «Король говорит!» — $1,6 млн, а «Трансформеры» — $45,5 млн.

Сравнивать же сборы драм у нас и в Америке и вовсе не стоит — величины несопоставимы. Мы так привыкли высокомерно упрекать американскую аудиторию в меркантилизме и необразованности, но сейчас уже понятно, что французский фильм «Артист» в США почти гарантированно соберет $50 млн. И это при том, что французское кино там никогда не было особенно популярно, а «Артист» еще и черно-белый и немой. Но грядущие результаты проката обязательно скажут: там существует аудитория, которая относится к своему выбору сознательно, а не ищет механически «альтернативную Вселенную». Каждый год в США выходит шесть-семь фильмов, снятых за смешные деньги и говорящих со зрителем на сложные темы, которые попадают «в нерв» и в кассе получают больше $100 млн. Российский же зритель демонстрирует просто патологическое презрение к реальности, необоримое желание от нее отвернуться, избежать любого разговора обо всем, что непросто, что требует здравой самооценки, индивидуального выбора, мыслительных и душевных усилий.

Из всего многообразия голливудской продукции наш соотечественник неизменно выбирает исключительно сказки. То же касается и отечественного кино: поток примитивных (на грани с пошлостью) комедий, якобы вовлекающий в себя толпы зрителей, тоже ведь никакого отношения к реальности не имеет. Говорю «якобы», потому что большая часть этого кинопродукта, несмотря на прикрепленный к нему ярлык «коммерческое кино», даже в ноль не выходит — после вычета доли кинотеатров (50%) и стоимости прокатной кампании (до 15%). Да ведь и практически все успешные российские фильмы тоже проходят по «сказочной» категории…

Консервированное время

Есть мнение, что течение времени в разных странах не одинаково. Есть страны, которые в ментальном отношении в XXI в., а есть те, кто в шестнадцатом. Мы же в смысле популярного кино до сих пор проживаем в СССР, и все наши прокатные победы связаны с ним: «Высоцкий», продолжение «Иронии судьбы», «9 рота». В день выборов по телевизору выдающиеся цифры демонстрирует «Москва слезам не верит» о советской Золушке, а днями позже — «Служебный роман» о советской Спящей Царевне. Эти фильмы законсервировали советское время, несут образ того мира, для человека даже по-своему комфортного: там ведь ты ни за что не нес ответственности, своей судьбой почти не распоряжался и потому страшнейшая из опасностей — опасность выбора — тебе не грозила… И все это высоко ценится сегодняшней аудиторией.

Российский зритель безошибочно распознает — и непреклонно отвергает — любую попытку говорить с ним о серьезных вещах, пусть даже в самой облегченной манере. Любая голливудская анимация, даже самая непритязательная, собирает в наших кинотеатрах от $40 млн и выше, но лишь при условии, если она никак, ничем не тревожит зрителя. Сравните: «Мадагаскар-2» — $40 млн, а выдающееся произведение — фильм «Валли» студии Pixar — $11 млн. Бессмысленные говорящие звери зрителю ближе, они его «не грузят» скрытым посланием об опасностях консьюмеризма и хищнического природопользования. Вот она где, настоящая «месть пушистых».

Недавно во Франции вышла милая комедийная драма «Неприкасаемые», собравшая немыслимые для французского фильма $240 млн. Трогательная история об отношениях чернокожего парня из рабочих пригородов с парализованным миллиардером, у которого он работает сиделкой. В фильме явна тема социального неравенства. В нем внятно показан социальный контекст. Он о подлинной человеческой драме и содержит критический взгляд на состояние современного общества. И все это заключено в духоподъемную упаковку. Американцы в лице предприимчивого и чуткого Харви Вайнштейна, одного из главных продюсеров Голливуда, тут же купили права на ремейк фильма. Я же задумался: а были бы перспективы у российской версии? Но думать нечего: конечно, нет. Никаких. Любая подлинность, даже и залитая глазурью, зрителю нашему противна. И это, безусловно, тревожный симптом. В лучшем случае — симптом абсолютной депрессивной апатии.